Меня терзают смутные сомнения.....

Выписки из аввы Дорофея:

Вот, мы имеем около чресл наших пояс, который означает умерщвление бессловесной похоти, и на плечах аналав, т.е. крест. Вот и кукуль, который есть символ незлобия и младенчества о Христе. И так будем жить сообразно с одеянием нашим, чтобы, как сказали отцы, не оказалось, что мы носим чуждое одеяние, но, как мы оставили великое, так оставим и малое. Мы оставили мир, оставим и пристрастие к нему. Ибо пристрастия, как я сказал, и маловажными и обыкновенными вещами, не стоящими никакого внимания, опять привязывают нас к миру и соединяют с ним, а мы не разумеем этого. Посему, если мы хотим совершенно измениться и освободиться (от мира), то научимся отсекать хотения наши, и таким образом, мало по-малу, с помощью Божией, мы преуспеем и достигнем бесстрастия. Ибо ничто не приносит такой пользы людям, как отсечение своей воли, и поистине от сего человек преуспевает более, нежели от всякой другой добродетели. И как человек, который идет путем, найдя на нем жезл [В греч. Найдя кратчайший переход, идет по нем, и скорее совершает большую часть своего пути] и взяв его, с помощью этого жезла проходит большую часть пути своего; так бывает и с тем, кто идет путем отсечения своей воли. Ибо отсечением своей воли он приобретает беспристрастие, а от беспристрастия приходит, с помощью Божией, и в совершенное бесстрастие. Можно и в краткое время отсечь десять хотений своих. И скажу вам, как это. Положим, что кто-нибудь, пройдя небольшое расстояние, увидел что-либо, и помысл говорит ему: “посмотри туда.” А он отвечает помыслу: “истинно не стану смотреть”, и отсекает хотение свое, и не смотрит. Или встречает празднословящих между собою, и помысл говорит ему: “скажи и ты такое-то слово”, а он отсекает хотение свое, и не говорит. Или говорит ему помысл: “пойди, спроси повара, что он варит”, а он нейдет, и отсекает хотение свое. Он видит что-нибудь, и помысл говорит ему: “спроси, кто принес это”, а он отсекает хотение свое, и не спрашивает. Отсекая же таким образом (свою волю), он приходит в навык отсекать ее, и начиная с малого, достигает того, что и в великом отсекает ее без труда и спокойно; и достигает наконец того, что вовсе не имеет своей воли, и что бы ни случилось, он бывает спокоен, как будто исполнилось его собственное желание. И тогда, как он не хочет исполнять свою волю, оказывается, что она всегда исполняется. Ибо кто не имеет своей собственной воли, для того все, что с ним ни случается, бывает согласно с его волею. Таким образом, выходит, что он не имеет пристрастия, а от беспристрастия, как я сказал, приходит в бесстрастие. Видите ли, в какое преуспеяние, мало по-малу, приводит отсечение своей воли. Каков был прежде блаженный Досифей? От какой роскоши и неги (пришел он)? Он даже никогда не слыхал слова Божия, однако же вы слышали, в какую меру (духовного возраста) привело его в короткое время блаженное послушание и отсечение своей воли? И как Бога он прославил, и не попустил таковой его добродетели придти в забвение, но открыл о ней одному святому старцу, который и видел Досифея посреди всех великих Святых, наслаждающегося их блаженством. Расскажу вам и другое подобное событию, случившееся при мне, дабы вы узнали, что блаженное послушание и отсечение своей воли избавляет человека и от смерти. Однажды, когда я еще был в обители аввы Серида, пришел туда ученик одного великого старца из страны Аскалонской с некоторым поручением от своего аввы. Старец дал ему заповедь возвратиться в свою келлию до вечера. Между тем поднялась сильная буря с дождем и громом, и протекавший вблизи поток поднялся в уровень с берегами. Брат, помня слова своего старца, хотел идти обратно; мы просили его остаться, полагая, что ему невозможно безопасно перейти поток; но он не согласился остаться с нами. Тогда мы сказали: пойдем вместе с ним до потока; когда он увидит его, то сам возвратится. И так мы пошли с ним, и когда дошли до реки, он снял одежду свою, привязал ее на голове своей, опоясался нарамником и бросился в реку, в эту страшную быстрину. Мы стояли в ужасе, трепеща (за него), как бы он не утонул; но он продолжал плыть и весьма скоро очутился на другой стороне, оделся в свою одежду, поклонился нам оттуда, прощаясь с нами, и пошел скоро, продолжая путь свой. А мы стояли в изумлении, и удивлялись силе добродетели; тогда как мы от страха едва могли смотреть на реку, он безопасно переплыл ее за послушание свое.

И так постарайтесь, как мы сказали, удерживать язык свой, чтобы не сказать чего-либо худого ближнему, и никого не соблазнять ни словом, ни делом, ни взглядом, ни другим каким либо образом, и не будьте удобораздражительны, чтобы, когда кто-нибудь из вас услышит от брата своего (неприятное) слово, не возмущаться тотчас гневом, не отвечать ему дерзко и не оставаться в оскорблении на него; это неприлично хотящим спастись, неприлично подвизающимся. Приобретите страх Божий и с благоговением встречайте друг друга, каждый преклоняя главу свою пред братом своим, как мы сказали. Каждый смиряйся перед Богом и перед братом своим, и отсекай свою волю. По истине хорошо, если кто, делая какое-либо и доброе дело, предпочтет (в нем) брата своего и уступит ему, таковой получит большую пользу перед тем, кому он уступит. Не знаю, сделал ли я когда что-либо доброе, но если Бог покрыл меня, то знаю, что покрывал потому, что я никогда не считал себя лучшим брата своего, но всегда ставил брата своего выше себя.


Сперва должно быть положено основание, то есть вера: ибо без веры, как говорит Апостол, не возможно угодити Богу (Евр. 11, 6), и потом на сем основании человек должен строить здание равномерно: случилось ли послушание, он должен положить один камень послушания; встроилось ли огорчение от брата, должен положить один камень долготерпения; представился ли случай к воздержанию, должен положить один камень воздержания. Так от всякой добродетели, для которой представляется случай, должно полагать в здание по одному камню, и таким образом возводить оное со всех сторон (полагая) то камень сострадания, то камень отсечения своей воли, то камень кротости и т. п. И при всем том должно позаботиться о терпении и мужестве; ибо они суть краеугольные камни, ими связывается здание, и соединяется стена со стеною, почему они и не наклоняются, и не отделяются одна от другой. Без терпения и мужества никто не может совершить ни одной добродетели. Ибо если кто не имеет мужества в душе, тот не будет иметь и терпения; а у кого нет терпения, тот решительно ничего не может совершить. Поэтому и сказано: в терпении вашем стяжите души ваша (Лук. 21, 19). Строящий должен также на каждый камень класть известь; ибо если он положит камень на камень без извести, то камни выпадут и дом обрушится. Известь есть смирение, потому что она берется из земли и находится у всех под ногами. А всякая добродетель, совершаемая без смирения, не есть добродетель.

 

Понуждай себя, и отсекай свою волю во всем, и благодатью Христовою, чрез обучение, войдешь в навык отсечения (своей воли), и потом будешь делать это без принуждения скорби; и окажется, что все будет происходить так, как ты хочешь; не желай, чтобы все делалось так, как ты хочешь: но желай, чтобы оно было так, как будет, и таким образом будешь мирен со всеми. Впрочем, это (относится) к тому, в чем нет преступления заповеди Божией или Отеческой. Подвизайся во всем укорять самого себя, и разумно исполняй (заповедь) считать себя за ничто. И веруй, что все случающееся с нами, до самого малейшего, бывает по промыслу Божию, и тогда ты без смущения будешь переносить все находящее на тебя.


А в братолюбии изнемогаешь ты оттого, что принимаешь помыслы подозрения на ближнего и веришь своему сердцу; это случается с тобою также и потому, что ты не хочешь ничего потерпеть против твоей воли. Итак, прежде всего должен ты, с помощью Божией, отнюдь не веровать своим мнениям, и всею силою стараться смирить себя перед братиями твоими, и от всей души отсекать перед ними свою волю. Если кто-нибудь из них тебе досадит, или как-нибудь опечалит тебя, то ты, по слову Отцов, помолись о нем, как об оказавшем тебе великую пользу и о врачующем сластолюбие твое. Через сие раздражительность твоя будет уменьшаться, ибо, по словам святых Отцов, любовь есть узда раздражительности. Прежде же всего моли Бога дать тебе внимание и разум, дабы ты мог знать, в чем состоит воля Его благая, благоугодная и совершенная (Рим. 12, 2), а также и силу быть готовым ко всякому благому делу. Ибо Ему подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

Вопрос 3. того же к тому же Великому Старцу.
Скажи мне, Отец мой, как достигнуть отсечения своей воли, и того, чтобы сказать: се мы оставихом вся, и в след Тебе идохом (Мат. 19, 27). Я оставил для своего пропитания небольшое поместье, потому что я немощен.
Ответ Великого Старца. Отсечение своей воли есть кровопролитие, и для достижения сего человек должен потрудиться до смерти и отвергать свою волю. Слова же: се мы оставихом вся, и в след Тебе идохом относятся к совершенству: (здесь разумеются) не только поместья и малые имения, но и помыслы и желания. Ты не достиг еще такого совершенства; когда же приблизишься к нему, услышишь, что тебе должно делать. Теперь же одно говорю тебе: оставь все попечения о вещах. Поместьем же тем владей пока, для пропитания себя. Господь Иисус Христос да приведет тебя в неизреченную радость, ибо Он есть Свет вечный. Аминь.
Возлюби всем сердцем плач, ибо и он соучастник благого сего делания. Потрудись во всем отсекать свою волю, ибо это вменяется человеку в жертву; се-то и значит: Тебе ради умерщвляемся весь день, вменихомся яко овцы заколения (Пс. 43, 23). Не расслабляй себя беседами, ибо они не допускают тебя преуспевать о Боге. Усильно обуздывай органы чувств твоих: зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания, и преуспеешь благодатью Христовою. Без мучений (никто) не бывает мучеником, как и Господь сказал: в терпении вашем стяжите души ваши (Лук. 21, 19), и Апостол говорит: в терпении мнозе, в скорбех (2 Кор. 6, 4) и проч.

Плач омывает всякого от грехов; но человек достигает плача трудом, посредством многого поучения в Писании, терпения, размышления о страшном суде и стыде вечном, и чрез самоотвержение, как Господь сказал: иже хощет по Мне идти, да отвержется себе и возьмет крест свой и по Мне грядет (Мат. 16, 24). Отвергнуться же себя и взять крест свой значит: отсекать свою волю во всем и почитать себя за ничто. Так как ты сказал, что немощен телом и не можешь ничего делать, то делай по силе своей, вкушая хлеба и питая несколько менее надлежащего, ибо Бог принял две лепты вдовицы и порадовался о них более, нежели о всем прочем. Обучи себя не обращаться с другими свободно, и ты спасешься. Храни прежние ответы мои и сей последний, как зеницу ока. Что же касается слов моих: “не показывай сокровищ твоих Вавилонянам”, я говорил это о бесах, которым ты покажешь их, если будешь говорить людям, что тебе написан оный ответ. Бесы, видя сие раздражатся на тебя и будут тебя бороть тщеславием, а простых слушателей соблазнят, и ты понесешь осуждение за то и за другое. Тем же, которые могут слышать и сохранять (слова мои), они принесут радость и пользу. Все, что ни делаешь доброго, старайся скрывать, ибо сие тебе полезно. Господь да вразумит тебя молитвами Святых. Аминь.

Не плач происходит от слез, а слезы от плача. Если человек, находясь среди других, отсекает свою волю и не обращает внимания на чужие грехи, то приобретает плач. Ибо чрез сие собираются его помыслы и, собираясь таким образом, рождают в сердце печаль по Богу (2 Кор. 7, 10), а печаль эта - слезы.

Вопрос 37, того же к тому же. В чем должно отсекать волю свою перед Аввою: в добром, в среднем [Под средними делами разумеваются такие, в которых нет вреда, но нет и существенной пользы], или в том, что кажется противно заповеди Божией? И если повеление его будет выше сил моих, должен ли я отказаться, чтобы не впасть после в скорбь и смущение? И еще, если кому-нибудь нужно будет попросить чего-либо у Аввы, он скажет мне, чтобы я помог ему в том деле, и я соглашусь; не даст ли это пищи моему честолюбию, как будто я что-нибудь значу?
Ответ. Брат! кто хочет быть иноком, тот отнюдь ни в чем не должен иметь своей воли. Христос, научая нас сему, сказал: Приидох в мир, не да творю волю мою (Иоан. 6, 38.) И проч. Ибо кто хочет одно исполнять, а от другого отказываться, тот показывает, что он или рассудительнее повелевающего ему, или поруган демонами. И так ты должен слушаться во всем, хотя бы тебе и казалось, что дело будет не безгрешно. Авва, который назначает тебе оное, понесет и грех твой, ибо с него взыщется ответ за тебя. Если же назначаемое дело покажется тебе тяжелым, спроси о сем Авву и предоставь его рассуждению. Коли же братия будут назначать тебе подобное дело, а ты видишь или знаешь, что оно вредно, или превосходит твои силы, опять спроси Авву, и что он скажет, то и сделай. Коли же будешь разбирать не только дела, но и людей, то навлечешь себе скорби. (Но где видишь, что дело доброе, там покажи послушание братии; а в чем сомневается помысл, или что превосходит твои силы или сопряжено со вредом [Слов, заключающихся в скобках, не находится в Греческой книге ответов Варсануфия и Иоанна, изданной в Венеции в 1816 году]), все то говори Авве твоему, и как он рассудит, так и поступи, и будешь спокоен; ибо Авва знает, что делает, и как заботиться о душе твоей. Веруй, что все, что он говорит тебе, говорит по Богу (а все бывающее по Богу) полезно и не приносит ни скорби, ни смущения (от доброго не происходит ничего злого). Всяко бо древо добро плоды добры творит (Мат. 7, 17). Если же кто-нибудь в случае нужды попросит тебя помочь ему у Аввы, исполни это, как заповедь, которую дал тебе Авва; ибо если он посадит тебя у дверей и скажет: говори мне о всяком, кто бы ни пришел, ты не от себя будешь делать это, но исполняя приказание повелевшего. Если Авва повелит тебе говорить ему или не говорить, это уже не твое дело.


Вопрос 77, того же. Ты сказал мне прежде, что отсечение своей воли состоит и в том, чтобы не спорить из желания поставить на своем. Как же мне быть, Отец мой: иногда случается, что приношу больному вещь, по видимому, полезную; но она не редко вредит ему, и я скорблю, что исполнил в том свою волю? Вижу также, что я целый день нахожусь в занятии, и оно как бы не допускает меня вспомнить о Боге, и чревоугодие беспокоит меня. Скажи мне, что мне делать? Ибо верую, что в сем заключается мое спасение.
Ответ Варсануфия. Если ты, думая, что какая-либо вещь доставит больным пользу, сделаешь по своему и случится напротив, что она принесет им вред; то Бог, взирающий на твое сердце, не осудит тебя; ибо знает, что ты сделал вред, желая принести пользу. Если же кто-нибудь знающий скажет тебе о сем наперед, а ты с пренебрежением прослушаешь его; то это будет гордость и своеволие. Многие всегда слышат о каком-либо городе, и им случается войти в него, не зная, что он тот, самый город; так и ты, брат, целый день проводишь в памяти Божией и не знаешь того. Иметь заповедь и стараться сохранять ее - в сем заключается и повиновение и память Божия. Справедливо сказал тебе брат Иоанн: оденься прежде листьями, а потом, когда повелит Бог, принесешь и плоды. Если не знаешь полезного, то последуй знающим, и это есть смирение, и получишь благодать Божию. Справедливо сказал ты, что в сем заключается твое спасение; ибо ты по сам собою пришел сюда, но Бог путеводил тебя сюда. Возмогай о Господе (Ефес. 6, 10); ты не малую пользу получаешь от занятия, на которое жалуешься. Сколько возможно, подвизайся против чревоугодия, и Господь поможет тебе познавать и делать полезное. Мужайся и крепись о Господе.


таким образом, отсечение своей воли по авве Дорофею одновременно является и монашеской и мирской добродетелью

 

Симеон Новый Богослов. Макарий Великий, Никифор Монах говорят, что у человека нет иной воли, кроме падшей. Поэтому приставка "злой" - масло масляное. Раз своя, значит "злая". Единственный человек, Кто был другой - Христос. Только Его воля (человеческая и своя) не было злой. Всем остальным пришлось ее отсечь.

Ну, в наше время сектанты де-юре отрицают отцов-аскетов (вместе с ними отрицая де-факто отцов-богословов). Я УВЕРЕН к Вам это не относится. Так что в данном случае, как говорил Манилов, получилось неловкое выражение

 

мне это больше напоминает психотерапевтическую медитацию, чем молитву.

Может лучше: "сами себе и весь живот наш (с перечислением по списку) Христу Богу предадим"

 

меня тезают смутные сомнения, что цианистый калий, имея прекрасный абрикосовый вкус, является полезным для тела веществом.

Меня терзают смутные сомнения, что образ драгоценного вина, отравленного цианистым калием, и превратившимся в отраву, является плохим символом отношения зла и способа жизни нашей души.

Меня терзают смутные сомнения, что притча о дереве, которое приносит худой плод, не относится к этому случаю. Меня терзают сомнения, что добрые плоды на худом дереве действительно добры, а не только изображаются так змием

Меня терзают смутные сомнения, что отцы-аскеты (добавьте еще Исаака Сирина и Исаию Отшельника) действиетельно ничего не слышали о желании духа, и ничего не знали о жизни по духу.

Мене терзают сомнения, что выражение "отсечение воли" - это гомилитическая аллегория.

Меня терзают смутные сомнения, что некоторые толкования Нового Завета принадлежат Духу, действовашему в святых отцах.

Меня терзают смутные сомнения, что все люди понимают, о чем говорит Максим Исповедник, и чем свобода воли отличается от способа бытия человеческой природы, в которой воля - стержневая энергия (являющейся неотторжимой частью природы).

Меня терзают смутные сомнения, что Наталья именно об этом хотела "спросить всех"

меня терзают смутные сомнения, что я способен обсуждать непрерывную тему под названием "Гора соблазнов", которая пытается изображать себя вездесущей, вторгаясь в любое обсуждение, доказывая, что дух Кеннета Коупленда отлично способен истолковать все и везде, переступая через скучные и апатичные слова тех, кто ныне у престола Царя Славы

меня мучают сомнения, что святоотеческая антропология достаточно легка для обсужденя. Зато сомнений не вызывает, что некоторые люди кирпич путают со стеной, а стену с городом.

Меня мучают смутные сомнения, что все понимают, от чего нас спас Иисус, и что собою представляет человек после воскресентя Христова.

Меня терзают смутные сомнения, что все люди понимают, что где находится: воля, плоть, дух, свобода, что является принадлежностью чего, из-за чего появляется путаница, которую я, меня терзают сомнения, смогу распутать.

 

Конечно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят... Но в большинстве русских монастырей (я знаю о синдроме патриарха Никона - все русское и "недавнее" взять и отменить и на, получи Петра Первого с причастием раз в год со справкой от настоятеля) существует три степени (с соответствующими чинами пострига): инок (безбрачие, пребывание в монастыре, нестяжательность, послушание), 2 "малая схима", "мантия", монашеский постриг, и 3. Великая схима.

В не малом количестве монастырей (говорю условно, потому что я згаю несколько). Отдельного иноческого пострига нет, а есть только облачение в рясу...

Да будет благословенно имя патриарха Никона! Все эти русские понапридумывают, нет чтобы все просто.

Меня терзают сомнения, Наташа точно хотела выяснить особенности уставов разных монастырей Руси, Сербии и Афона?

 

:ag: