Дневник Элена

Православная церковь вступает в Страстную седмицу, которую верующие проживают вместе со Спасителем. Эти важнейшие в истории человечества события много веков вдохновляют художников, и сегодня «Фома» знакомит вас с наиболее интересными их произведениями, посвященными последним дням земной жизни Христа в проекте «Холст, Пасха».
источник:
Великая среда на картине Дуччо ди Буонинсеньи - Православный журнал "Фома"


В Страстную среду Церковь вспоминает предательство Иуды. О самом предательстве и его мотивах известно мало. Однако, основываясь на Евангелии от Иоанна, церковное предание говорит о том, что Иуда был вор: Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать его, сказал: для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали (Ин 12:3–6).

В Евангелиях же от Матфея и Марка говорится о том, что первосвященники предложили ему за выдачу Христа плату, равную шестимесячному жалованию простого рабочего или воина — 30 сребреников.

И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им. Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребреники. И он искал, как бы в удобное время предать Его (Мк 14:10–11).

Дуччо изобразил момент передачи этого гонорара в руки предателя, хотя в Евангелии не указано, когда именно он получил деньги — до или после ареста своего Учителя.





1
Здание для заседаний синедриона при Иерусалимском храме. Иудеи признают только один храм, где приносится жертва Богу. Вначале это был храм, построенный царем Соломоном, чтобы заменить переносную Скинию собрания со скрижалями Завета. Но от этого первого храма ко времени жизни Спасителя практически ничего не осталось — его разрушили вавилоняне еще в VI веке до нашей эры. С V века до нашей эры Иерусалимский храм начали восстанавливать. Завершил строительство второго храма царь Ирод Великий (тот, что приказал убить всех младенцев в Вифлееме, надеясь, что среди них окажется и Богомладенец). Это было — даже по современным меркам — грандиозное строение, целый комплекс зданий различного назначения. Именно там жили и проводили свои заседания члены синедриона. Второй Иерусалимский храм разрушили римляне в 70 году нашей эры.

2
Иуда Искариот. В Евангелии о нем говорится мало. Известно, что он был хранителем ящика с деньгами, которые люди жертвовали Христу и 12-ти апостолам. А прозвище Искариот (дословно: «из города Кариофа»), скорее всего, указывает на то, что Иуда был уроженцем Иудеи, а не Галилеи, как Христос и остальные апостолы. Подробнее о нем здесь.

3
Первосвященники. Члены этого духовного сословия выделялись из толпы особым облачением: длинной рубахой (хитоном) с накинутой поверх ризой — длинным куском ткани, напоминавшем плащ. А их головы, согласно иудейскому закону, всегда были покрыты.

4
Первосвященник Анна. Он принадлежал к особому сословию «великих священников», которые имели право совершать службы в скинии Иерусалимского храма. Там хранился ковчег со скрижалями, на которых были высечены Десять заповедей, данных Богом пророку Моисею. Титул первосвященника передавался по наследству. Первым из них был Аарон, брат Моисея.

5
Первосвященник Каиафа, тесть Анны. Именно к нему Анна послал арестованного Христа, так как в тот год не обладал всеми полномочиями: титул первосвященника ежегодно переходил от одного представителя рода Аарона к другому, и в год распятия Христа им был наделен Каиафа (Ин 11:49).

6
Члены синедриона — высшего судебного органа Древней Иудеи. Именно он обвинил Христа в богохульстве за то, что Он называл себя Сыном Божиим. Во времена правления римлян синедрион рассматривал в основном религиозные дела — гражданские и уголовные находились в ведении императорского наместника. Членами синедриона были избранные служители Иерусалимского храма — первосвященники, коэны (священники) и левиты (помощники священников, аналог христианских диаконов). Все они должны были прекрасно знать Закон иудейский (Тору) и уметь его толковать.

Иконография Страстной Седмицы / Православие.Ru



Великий Понедельник. Проклятие смоковницы. Печская патриархия. XIV в.



Великий Понедельник. Проклятие смоковницы. Книжная миниатюра из арабского Евангелия XVII в.



Великий Вторник. Притча о десяти девах. VI в. Миниатюра Евангелия из Россано. Музей в Россано, Италия



Великий Вторник. Притча о десяти девах. Современная греческая фреска



Великий Вторник. Притча о злых виноградарях. Книжная миниатюра XI в.



Великая Среда. Предательство Иуды. Автор: Дуччо ди Буонисенья, XIII в.



Великий Четверг. Умовение ног апостолов. Роспись церкви Панагии Асину в Никитари, Кипр. 1105 г.



Великий Четверг. Умовение ног апостолов. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великий Четверг. Господь объясняет смысл умовения ног апостолов. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великий Четверг. Тайная Вечеря. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великий Четверг. Тайная Вечеря. Икона монастыря Ватопед, Афон



Великий Четверг. Тайная Вечеря. Мозаика собора св. Марка, Венеция



Великий Четверг. Причащение апостолов. Фреска монастыря Ставроникита, Афон



Великий Четверг. Причащение апостолов. Фреска в соборе Сретения Владимирской иконы Божией Матери. Сретенский монастырь, Москва



Великий Четверг. Причащение апостолов. VI в. Миниатюра Евангелия из Россано. Музей в Россано, Италия



Великий Четверг. Причащение апостолов. Фреска в соборе Сретения Владимирской иконы Божией Матери. Сретенский монастырь, Москва



Великий Четверг. Моление о Чаше. Мозаика собора св. Марка, Венеция



Великая Пятница. Моление о Чаше. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великая Пятница. Иуда приводит стражников ко Христу. Армянская книжная миниатюра XIII в.



Великая Пятница. Поцелуй Иуды. Византийская книжная миниатюра



Великая Пятница. Поцелуй Иуды. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великая Пятница. Поцелуй Иуды. Пещерная церковь, Каппадокия. XI в.



Великая Пятница. Христос на допросе у Анны. Фреска Старо-Нагорично, Македония. XII-XIV в.



Великая Пятница. Христос на допросе у первосвященника Каиафы. Фреска Старо-Нагорично, Македония. XII-XIV в.



Великая Пятница. Христос перед Пилатом. VI в. Миниатюра Евангелия из Россано. Музей в Россано, Италия



Великая Пятница. Христос перед Пилатом. Фреска работы Феофана Критского, монастырь Ставроникита, Афон



Великая Пятница. Христос перед Иродом. Фреска Старо-Нагорично, Македония. XII-XIV в.



Великая Пятница. Иудеи требуют смерти Христу: «Да будет распят!». VI в. Миниатюра Евангелия из Россано. Музей в Россано, Италия



Великая Пятница. Уничижение Христа. Фреска Старо-Нагорично, Македония. XII-XIV в.



Великая Пятница. Смерть Иуды. Капитель церкви св. Лазаря, Франция. XII в.



Великая Пятница. Крестный путь Спасителя. Слоновая кость. Британский музей. 420-430 гг.



Великая Пятница. Симон Киринейский помогает Господу нести Крест. Кипрская фреска



Великая Пятница. Господь шествует на страдания. Фреска монастыря Ставроникита, Афон



Великая Пятница. Восхождение на Крест. Нач. XIV в, фреска монастыря Ватопед, Афон



Великая Пятница. Пригвождение ко Кресту. Фреска монастыря Дионисиат, Афон



Великая Пятница. Распятие Христа и гибель Иуды. Слоновая кость. Британский музей. 420-430 гг.



Великая Пятница. Распятие, VIII в, Синай



Великая Пятница. Распятие. Пещерная церковь, Каппадокия. XI в.



Великая Пятница. Распятие. Фреска церкви св.Николая в Прилепе, Македония. XII-XIII в.



Великая Пятница. Распятие. Мозаика монастыря Осиас Лукас



Великая Пятница. Смерть Христа. Фреска монастыря Высокие Дечаны, Сербия. XIV в.



Великая Пятница. Снятие со Креста. Армянская книжная миниатюра XIII в.



Великая Пятница. Снятие со Креста. Фреска монастыря Дионисиат, Афон. Сер. XVI в.



Великая Пятница. Снятие со Креста. Книжная миниатюра



Великая Пятница. Оплакивание Христа. Фреска монастыря Дионисиат, Афон. Сер. XVI в.



Великая Пятница. Оплакивание Христа. Фреска монастыря Грачаница



Великая Пятница. Оплакивание Христа
Фреска Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря во Пскове. 1140-е гг.


Великая Пятница. Положение во гроб
Мозаика храма Воскресения Христова в Иерусалиме


Великая Пятница. Положение во гроб
Кипрская фреска


Великая Суббота. Оборотная сторона двусторонней иконы с образом Богоматери Одигитрии
Кастория, Археологический музей

vkfbtwok@g+lj
Великая Суббота. Христос в окружении ангельских сил
Плащаница из монастыря Преображения Господня, Метеоры, Греция. XIV в.

Настроиться на страшные события последних дней жизни Христа нам помогают особые песнопения в храме. В нашем материале Вы найдете текст, перевод на русский язык и объяснение смысла песнопений. А также видеозаписи исполнения.
Песнопения Страстной седмицы - Православный журнал "Фома"

ОКОВЫ СТРАСТЕЙ И КАК ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ НИХ
Cоветы святителя Игнатия (Брянчанинова)
Диакон Валерий Духанин







В духовной жизни каждого христианина стоит ясная и вроде бы очевидная задача – искоренение греховных страстей. Нельзя служить Богу, будучи преданным греховному навыку. По словам святителя Игнатия, «когда страсти овладеют человеком, тогда ум, лишенный своего владычества, служит угодливым и изобретательным слугою страстям для удовлетворения их лукавых, прихотливых, преступных требований»[1]. То есть у страстного человека весь внутренний мир заточен на удовлетворение страсти. Мысль и сердечное чувство ориентированы на поиск того, что насытило бы преступное требование падшего естества. Ум и сердце такого человека несвободны, находятся в оковах греха, думают и желают только того, что есть грех или влечет ко греху.

Очевидно, христианин не может достичь успеха в духовной жизни, когда он находится во власти страстей, этих «нравственных недугов человека»[2], исполняет их пожелания, даже не пытается бороться с ними. Если весь смысл духовной жизни заключается в том, чтобы отторгнуть от земли ум и сердце, вознести их на небо и приобщиться всем существом своим Богу, то любая греховная привычка, пристрастие к чему-либо тленному «низводят ум и сердце с неба, повергают их на земле между бесчисленными гадами и пресмыкающимися пространного житейского моря»[3]. Поэтому подлинная духовная жизнь «требует трезвенной, строго нравственной жизни», требует искоренения всех греховных навыков, оставления пристрастий к земному, иначе греховные впечатления начнут проявляться в уме и сердце, развлекать в молитве, отвлекать от Бога, от спасения[4].

Страсти подлежат вечной муке, и исполняющий свою греховную волю уже мертв душою. Ведь он служит не Богу как Источнику жизни, а греху как началу вечной погибели. Вот почему необходим подвиг, посредством которого нужно вернуться от смерти к жизни, ожить для Господа, а для этого требуется исполнять Его волю и искоренять страсти. Но как это совершить?

Не подвиг освобождает христианина от владычества страстей – освобождает благодать Святого Духа

Поскольку страсть представляет собой греховный навык, скованность души злой привычкой, то важно добиться разрыва этой цепи. «Каждое сопротивление, оказанное требованию страсти, ослабляет ее; постоянное сопротивление низлагает ее»[5]. Сколько бы страсть ни просила своего, нужно отказывать ей в исполнении. Без подпитки греховное пожелание оскудевает.

Решительное сопротивление возможно только тогда, когда душа утрачивает расположенность ко греху, проникается ненавистью к страсти. Ведь если мы что-то ненавидим, то стараемся сторониться этого. «Ненависть к грехам – признак истинного покаяния, решимости вести жизнь добродетельную»[6]. «Когда восстанет поврежденное грехом естество наше против евангельского учения, выразим ненависть к естеству отвержением пожеланий и требований естества. Выражение ненависти чем будет решительнее, тем решительнее будет победа над грехом и над естеством, которым обладает грех, тем духовное преуспеяние наше будет быстрее и прочнее»[7].

Святитель приводит такое сравнение: «Кто постоянно предает друзей своих, тому друзья делаются врагами, удаляются от него как от предателя, ищущего их верной погибели; кто исповедует грехи свои, от того отступают они, потому что грехи основываются и крепятся на гордости падшего естества, не терпят обличения и позора»[8]. Если греховные привычки нам стали друзьями, их надо исповедовать, открывать на таинстве Покаяния. Обличенные, они отступят от нас: «Если ты стяжал навык к грехам, то учащай исповедь их – и вскоре освободишься из плена греховного, легко и радостно будешь последовать Господу Иисусу Христу»[9]. Для христианина этот подвиг должен быть постоянным, потому что страсти колеблют нас до самого последнего мига земной жизни.

Однако нужно также знать, что хотя «необходим подвиг для христианина, но не подвиг освобождает христианина от владычества страстей: освобождает его десница Вышнего, освобождает его благодать Святого Духа»[10]. Не мы сами освобождаем себя своими стараниями, победа подается только от Бога. И потому само делание христианина, сопротивление греховным пожеланиям, духовная жизнь служат только средствами взыскания у Бога помощи для искоренения страстей. Зная за собой греховную немощь, мы должны в молитве вопрошать помощи и милости Божией. Молитвой мы предоставляем Богу действовать в нас, и Он, если есть на то Его воля, искореняет в нас наши немощи.



Символическое изображение страстей на фреске Страшного суда



Но страсти в христианине иногда могут жить долгие годы, иногда низлагаются лишь к самому концу жизни, и святитель Игнатий видит в этом премудрость Промысла Божия, направленную к пользе нашей души. «Опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественной благодатью. Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей падениями, неопытного в жизни, неискусного в борьбе с греховными помыслами, не ознакомленного подробно с лукавством и злобой демонов, с удобоизменяемостью человеческого естества… Он может злоупотребить самою благодатью Божией. По причине ея он может превознестись над ближними; по причине ея он может подвергнуться самонадеянности»[11], за чем следует потеря благодати и душевная смерть.

Опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественной благодатью

Данное утверждение святителя Игнатия требует особого внимания. Святитель разъясняет, какова должна быть истинная цель искоренения страстей, как, впрочем, и всей духовной жизни, – не поиск сверхъестественных даров, а достижение смирения, подчинение своей воли воле Божией. Без смирения бесстрастие ведет к превозношению.

Напротив, «тяжкая борьба со страстями стирает сердце человека, сминает надменный дух его, заставляет сознаться в состоянии падения, опытно обнаруживая это состояние, заставляет сознаться в необходимости искупления, уничтожает надежду на себя, переносит всю надежду на Искупителя»[12], в чем заключается самая суть духовной жизни христианина. Здесь святитель Игнатий выражает мысль, красной нитью проходящую сквозь всю святоотеческую аскезу: борьба со страстями возводит к смирению, хранящему в себе живое упование на Спасителя.

Поэтому святитель Игнатий нередко советовал не требовать от себя бесстрастия, не засуживать себя по поводу погрешностей и проступков – им свойственно возникать в нашей страстной природе, и мы должны признать себя страстными, признать, что мы не можем не впадать в погрешности[13]. Но, с другой стороны, покаяние дается не для потакания греху: нам нельзя, признав себя грешными, сидеть сложа руки, так как от любой поблажки себе из души надолго уйдет состояние мира. При этом кто служит, работает греху, тот как раз и не видит греха своего, не кается, пребывает беспечен; страсти открываются лишь когда христианин начинает бороться с ними[14].

Так, касательно страстей святитель Игнатий выделяет две грани и крайности, которых необходимо избегать: требование от себя скорого бесстрастия и беспечное пребывание в страстях. Святитель указывает путь золотой середины – смиренное моление к Спасителю о помощи с сознанием свойственной нам греховности и с возможным противлением всем желаниям падшего естества.

Диакон Валерий Духанин
\источник православие.ру\

Бывает, что во второй половине поста усердие ослабевает. Если вначале ты, как горячий рысак, бьешь землю копытом и ищешь подвига, то спустя несколько недель великопостное напряжение ослабевает, все большие послабления себе позволяешь, и руки понемногу опускаются. Как заставить себя все время гореть ревностью?

Ответ нетривиальный: нужно разозлиться. И это легко сделать, глядя на себя в зеркало покаяния. Что это за природа моя такая падшая? Один и тот же грех мучает и мучает душу, сколько ни борись с ним, подходит снова и снова и никак не оставит в покое. И снова и снова видишь в своей окаянной душе, что она получает услаждение от него. «Ненавидящий душу свою в мире сем»: это и про меня тоже.

Ты как будто сам с собой играешь в шахматы. Все пытаешься ухватить себя, скомандовать себе: «Стой, душа, раз-два! Ко Христу круго-ом! Шагом марш!» Но хитрое естество только для видимости сразу капитулирует, принимает вид покаянный, а само на подсознательном уровне лихорадочно перебирает, как ослабить хватку, вырваться и сбежать. Вроде бы ты уже его схватил, но оно извивается, как уж, и вдруг – на тебе: шах и мат.

Это раздражает. Если бы был виноват кто другой – наверное, уже бы дал по шее. Но виноват всегда сам. Поэтому поневоле понимаешь, откуда появилась практика самобичевания. И начинаешь себя мучить поклонами и голодом. И все повторяется заново.

Ненависть бывает и необходима: возненавидь свою немощь, свои грехи. Разозлись на себя!

Ненависть, оказывается, бывает и нужна. Как тут не вспомнить «Балладу о ненависти и любви» Э. Асадова. Там жена, чтобы заставить мужа – потерпевшего крушение пилота – двигаться и не замерзнуть, говорит ему по рации, что изменила ему. И тот, ведомый ненавистью, преодолевает сам себя и остается в живых. Нетривиально, не правда ли? Сначала она говорила ему о любви, но это его не могло подвигнуть на борьбу за выживание. Потом она ему солгала, и злоба его растормошила.

Так бывает и с нами. Бесконечная любовь Божия к нам уже иногда не подвигает нас к делу, поскольку она постоянно изливается на нас – и мы… привыкаем к этому. Но вот новый импульс поститься ради Христа нам дают наша плоть и бесы. Это какой-то удивительный парадокс. Нечистые духи сами толкают нас в грех. И когда им это удается, мы со слезами и новыми силами снова обращаемся к подвигам.

Блажен, кто все время горит огнем божественной ревности и не падает в грех! Но и теплохладный, все время наступая на одни и те же грабли, в конце концов может яростно вооружиться на беззаконие.

Если вся наша жизнь – «житейское море», то Великий пост – это Бермудский треугольник. Тут происходят битвы, случаются чудеса, разрываются пространственно-временные связи. Многострадальный Одиссей, возвращаясь из Трои на родную Итаку, в какие только неприятности не попал, каких только приключений не пережил, с какими только чудищами не встречался.

Мы сейчас как раз в шкуре Одиссея. Только мы плывем не на Итаку: конечный пункт нашего назначения – Небесный Иерусалим. Путешествие наше также исполнено злоключений и чудищ, только наши чудища – грехи и страсти, которые выползают во множестве именно в Великий пост. Наши Сцилла и Харибда – уныние и гордость, циклоп – осуждение и пустословие, Сирены – блудная похоть. Как их всех победить? Для каждого есть свое оружие.

Уныние и печаль подкрадываются вслед за каким-нибудь искушением, когда не хватает силы прибегнуть к молитве. Причина – рассеянность и невнимательность, упование на себя, вообще на все земное. Уныние – это и есть Сцилла, проплыть мимо которой без ущерба невозможно. Уныние гнет человека к земле и выбивает из рук самое главное оружие христианина – молитву. Нет сил ни на что, только опустошение и тоска разъедают душу.

Но как только ты заставил себя встать на молитву и воспрять духом, сразу незаметно подкрадется другая опасность. Гордость и самомнение, которые тут же начнут нашептывать, какой ты герой – победил уныние, какой ты молитвенник и вообще молодец. Если Сцилла с корабля похищала несколько матросов, но корабль продолжал путешествие, то водоворот Харибды засасывает в себя судно, и тогда спасения нет. Чтобы убежать от нее, нужно быть внимательным к себе, видеть свои грехи и страсти, нисколько себя не оправдывая. Пройти между Сциллой и Харибдой, найти тайную тропу, царский путь, ведущий в пристань покаяния, – задача не из легких. Но «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18: 27).



Чревоугодие. Иероним Босх


Чревоугодие – еще одна опасность в нашем путешествии. Никогда не ощущаешь так, как в пост, что для поддержания жизни и энергии человеку нужен минимум. Кто пытался поститься по Уставу первую Великопостную неделю, опытно познал: чтобы быть сытым и бодрым, достаточно чашки чая и пары ломтей хлеба. И в принципе это знание мы постоянно носим с собой. Но снова и снова впадаем в искушение: то пресыщаемся, то подъедаем, то лакомимся «вкусненьким». Все без исключения терпят урон от этого «чревособлазнителя», только для сильного духом это жалкий бесенок, а для слабого – целый монстр.

Как его победить? Думаю, это знает каждый: есть по часам, не подъедать между приемами пищи, вставать из-за стола с легким чувством голода. Все это знают, да вот только как же это исполнить – непонятно. День несешь такой подвиг, два, три, неделю… а потом раз – и сорвался, объелся квашеной капустой или солеными огурцами, да неважно чем. Помните, как спутники Одиссея наелись отравленной пищи у царицы Кирки и обратились в свиней? Так и мы в какой-то момент уступаем помыслу, проигрываем умную брань и пленяемся. Это совершается за какую-то секунду, за миг – и все, мы уже жадно накидываемся на еду и хрюкаем. Кто так не падал в течение Великого поста? Кто не падал – тому честь и хвала. Кто падал и падает – тот раб желудка. А чтобы разорвать узы рабства, нужно мужество и злость на поработителя.

Следующее чудовище еще страшнее – плотская похоть. Тут целый огонь сжигает путника, и загорается все от малейшего нецеломудренного взгляда, слова, воспоминания. И начинается даже не брань, а целая война.

Даже и не знаю, к кому эта страсть больше пристает: к женатым или к холостым. И для каждого находит свой предлог соблазнения. Поддайся только раз – уступи сантиметр помысла, и эта гадость будет снова и снова качать права в твоем сердце, пока или не капитулируешь, или не возненавидишь и ее мерзкий оскал, и свою удобопреклонную животную сущность. «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит… самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14: 26), – сказано и для этого случая.

Бороться с этим чудовищем можно десятилетиями. Как сказал преподобный Иоанн Многострадальный – самый длительный ратоборец с этим монстром: «Мы ведь сами помышляем своим умом о плотском, за это и попускает на нас Бог страдания Своим праведным судом, потому что мы не приносим достойных плодов покаяния».



Одиссей и сирены. Картина Дж. У. Уотерхауса, 1891


Похоть – словно болезнь, которая постоянно сидит в нас. Скажем, как вирус герпеса. Невозможно его вывести из организма, но можно подавить. Так и блудная похоть – она инородная для человеческого существа, но в результате грехопадения стала неотторжима от человека. Можно ее подавить, но вырвать сей корень – дело нечеловеческое. И как подлый вирус, лишь только упадет иммунитет, сразу атакует – так точно действует и похоть: только зазеваешься, рассеешься, пресытишься, она сразу тут как тут.

Мы спасемся, только ухватившись за молитву. Так держи молитву из последних сил – вопреки усталости

Когда Одиссей проплывал мимо места обитания обольстительниц сирен, он заклеил своим спутникам уши воском, чтобы они не слышали их соблазнительного пения, а себя привязал к мачте. Так и мы должны стать слепыми и глухими, чтобы даже какой-то ничтожный (на первый взгляд) нецеломудренный помысел не проник в сердце, не пленил нас. Нужно связать себя узами поста и молитвы, чтобы предательское тело не повлекло нас помимо воли к погибели. Когда Одиссея закинуло на разбитом корабле в водоворот, он спасся, ухватившись за ветви смоковницы. Так и мы от водоворота блудной брани можем спастись, только ухватившись за молитву. Выскальзывает из рук спасительная ветвь, уже устал висеть на ней, ожидая, пока выплывет из воды бревно, на котором можно будет достичь берега. Руки вспотели, и кровь проступила на ладонях. Мышцы затекли и стали как будто свинцовыми. Еще немного – и оторвется или куст, или кисти. Но держи молитву из последних сил. И жив будешь.






Еще одно чудовище, созданное нашим веком, – информационная Горгона. Помните мифологическую женщину со змеями вместо волос? При взгляде на нее человек обращался в камень. Некое подобие такой Горгоны является в пост.

«Мир во зле лежит» (1 Ин. 5: 19), – говорит апостол. При взгляде на мир и на Церковь сразу видна разница: в мире бушуют страсти, как клубок змей; в Церкви люди стремятся избавиться от них. В миру для человека быть страстным в каком-то смысле норма. А иногда – даже и похвала. Ведь страстно любить, увлекаться чем-нибудь со страстью – эти выражения вызывают в людях светских скорее восхищение, а не порицание.

В Церкви ситуация обратная. Идеал христианина – бесстрастие. Христианин очищает свое сердце от всяческих страстей, так как только в очищенное сердце может снизойти благодать Божия. Чувства же христианские не имеют в себе страстного начала, не имеют в себе кипения крови и горячности, они ровные и мирные. Страстная любовь к женщине может выгореть и охладеть. Добродетельная любовь к ближнему останется ровной в течение всей жизни, и даже граница жизни не положит предела этой любви.

Для глубокой молитвы нужен мир сердца. Потому оставь в пост себе только духовную информацию

Во время Великого поста мы особенно чувствуем это противостояние двух различных миропониманий: светского и церковного. В храме, дома мы вроде бы пытаемся отрешиться от страстей, потом вваливаемся в мир на работе, на улице, и страсти мира сего тут же пытаются нас оседлать. И даже дома, когда мы уединяемся в своей семье, эта Медуза не оставляет нас. Телевизор, газеты, интернет подкидывают нам снова и снова свежие порции новостей, каждая из которых пропитана страстями века сего и вызывает у читателя или зрителя целую бурю ответных эмоций.

Особенно это касается интернет-новостей, где под каждым сообщением сразу находится множество комментариев: гневных, раздраженных, оскорбительных – словом, просто кипящих всеми возможными страстями. Они приковывают к себе внимание, они кричат: «Посмотри, посмотри на меня!» И только на них глянешь – как сразу ощущаешь в себе щекотание этих самых страстей. И действительно, страсти бывают заразными, хоть и не все. Это как вирус гриппа. На людей немощных он действует больше, закаленные вовсе не ощущают его, поскольку имеют сильный иммунитет. То же и в духовной сфере. Но так как духовно все мы немощные, то легко заражаемся чужим гневом, осуждением и прочим.

И как только сердце обжигается этими страстями, сразу пресекается сокровенное действие молитвы, потому что для глубокой молитвы нужен мир сердца. От такого воззрения на Горгону сердце обращается в неспособный к молитве камень.

Как ее победить? Примерно как Персей. Не смотреть в ее сторону, а при случае – и вовсе отсечь голову злодейке: оставить в пост себе только духовную информацию.



Воздушные мытарства. Мытарство первое - празднословия


Что сказать о пустословии? Сразу вспоминается из мытарств блаженной Феодоры, что многословы и пустословы будут подвешены в аду за язык. После сеанса пустословия веришь, что этот символ будущего наказания не так далек от истины. От многословия происходит и осуждение, и тщеславие, и смехотворство, и прочее. Тут все просто. Держи рот на замке. А ключ от замка потеряй.

Людям непосвященным кажется, что пост – это несложно: не поел то-сё, не сходил туда-сюда. Если бы этот примитивный взгляд на вещи был правдой – мы все были бы святыми.

Пост – это постоянная борьба с собой. Постоянная война. Бог, естественно, помогает, если ты желаешь эту помощь принять. Бывает, что Бог толкает тебя в бок и будит на молитву, а ты лежишь в неге и не желаешь драки, а хочешь лишь покоя. О возлюбленное ложе, любовь моя!

Однако реальность такова, что войны не бывает без пролития крови. И кровь эта должна быть наша. Дай кровь – и прими дух. Для людей нецерковных духовная жизнь – загадка. Они никак не могут понять, чем мы там, в Церкви, занимаемся.

Коротко сказать: мазохизмом. Иной раз, кажется, легче переделать дома всю работу, чем встать на молитву. Кто-то скажет: мол, если молитва не идет, так и не нужно насиловать себя, Богу не угодна такая молитва – невнимательная и через силу. Брат, да ты хоть начни! Начни, отринув от себя покой, негу, жалость к себе, всякое рациональное помышление о завтрашнем рабочем дне, всякое упование жить дольше, чем продлится твоя молитва. Начни проливать эту кровь – и, поверь, Господь не останется в стороне, видя ТАКУЮ твою жертву. Это мученичество без всяких гонений. Такая молитва труднее, чем кирпичи таскать. Но и награда будет высока.

Одно дело – когда сам ангел-хранитель молится с тобой и молитва твоя струится легко и непринужденно. Так молиться – и труда нет. А ты попробуй помолиться наперекор усталости, желанию и настроению. И за этот труд Бог дарует такую благодать, что в следующий раз ты сам захочешь молиться наперекор усталости. Сам захочешь этого бдения.

Иногда встать на молитву помогает именно злость на самого себя. Когда хочется разорвать самого себя за свое собственное недохристианство. Потому что это из-за меня «имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2: 24). И тогда не знаешь, какие уже и поклоны совершать и какими словами умолять о прощении. И понимаешь, что только бесконечная и совершенная Любовь может терпеть нас и милостиво ожидать обращения.

Чем побеждаются все постовые чудовища? Беззаветной любовью ко Христу, которая не дает согрешать. От нее и появляется ненависть ко греху. «Ненавижу тебя!» – так нам нужно «приветствовать» наши страсти. Как только в сердце лезет противная похоть, или чревоугодие, или пустословие, осуждение, тщеславие и прочая мерзость – обрывать себя на полуслове, на всяком деле, пока гости не обосновались в душе, и с криком: «Ненавижу тебя!» – бежать на молитву. И там плакать и умолять, чтобы Бог даровал чистоту души и тишину помыслов.

Только так можно избежать кровожадных лап монстров, ищущих нас поглотить. Только так и можно неосужденно достичь светлого Воскресения Христова.

Священник Сергий Бегиян
29 марта 2018 г.
\православие.ру\

Можно ли доказать бытие Бога? И вообще, нужно ли доказывать Его существование или необходимо обходиться только простой верой? Что по этому поводу говорили отцы Церкви? Какие существуют философские аргументы и насколько они убедительны? Может ли современная наука предложить аргументы в пользу бытия Бога? Над этими и другими вопросами поразмышляет заведующий кафедрой философии ПСТГУ, доцент кафедры культурологии МФТИ Виктор Лега.
Докажи мне, что Бог есть: христианский ответ - Православный журнал "Фома"

Жертва Авраама ---комментарий священника на сегодняшнее чтение Бытия
Бытие. Глава 22, стихи 1-18.

1 И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я.
2 Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе.
3 Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собою двоих из отроков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения, и встав пошел на место, о котором сказал ему Бог.
4 На третий день Авраам возвел очи свои, и увидел то место издалека.
5 И сказал Авраам отрокам своим: останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам.
6 И взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына своего; взял в руки огонь и нож, и пошли оба вместе.
7 И начал Исаак говорить Аврааму, отцу своему, и сказал: отец мой! Он отвечал: вот я, сын мой. Он сказал: вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?
8 Авраам сказал: Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой. И шли далее оба вместе.
9 И пришли на место, о котором сказал ему Бог; и устроил там Авраам жертвенник, разложил дрова и, связав сына своего Исаака, положил его на жертвенник поверх дров.
10 И простер Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего.
11 Но Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам! Авраам! Он сказал: вот я.
12 Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня.
13 И возвел Авраам очи свои и увидел: и вот, позади овен, запутавшийся в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесожжение вместо [Исаака], сына своего.
14 И нарек Авраам имя месту тому: Иегова-ире*. Посему и ныне говорится: на горе Иеговы усмотрится.
15 И вторично воззвал к Аврааму Ангел Господень с неба
16 и сказал: Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, [для Меня,]
17 то Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих;
18 и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего.

Комментирует священник Стефан Домусчи.

Как известно люди больше ценят то, что достается с трудом. Если же что-то достается даром человек к этому так и относится. Нередко для того чтобы понять истинную цену того, что мы имеем, приходится потерять или по крайней мере приблизиться к возможности этой потери.

Авраам, как мы знаем из Священного Писания, много лет был бездетным… Он отчаивался и получал уверение от Бога… И снова унывал и снова Бог подбадривал его. И вот, когда ему было больше девяноста лет и жена его «заматерела в старости своей», у него родился сын Исаак. Срок это был важен, потому что Авраам должен был понять, что это не просто естественный ход вещей, что Исаак — сын подаренный ему Богом!

Но вот пошло время, и Исаак стал подростком. Авраам живёт обычной жизнью и давно привык к мысли, что у него есть сын. А когда у тебя есть что-то твое собственное, ты сам этим распоряжаешься, строишь планы… И родители, между прочим, тоже нередко строят планы на детей.

Бог является Аврааму и говорит ему то, что по сегодняшним меркам звучит не просто дико, но совершенно немыслимо. Он должен взять сына своего Исаака и принести его в жертву на горе Мориа. Буквально, взять своего единственного сына и использовать его вместо жертвенного животного. Однако, не стоит судить об этой истории с точки зрения дня сегодняшнего, нашего отношения человеку и ценности его жизни. В то время, когда это поручение было озвучено, принесение в жертву первенцев было обычной практикой многих окрестных народов.

Но ведь это же повеление не какого-нибудь языческого божка, а Бога истинного, как оно может быть таким? Смущение или даже возмущение многих из нас вполне естественно. Но ведь и история завершается не так, как она завершалась у язычников!?

Итак, и Авраам берёт своего сына Исаака, слуг, и они идут к горе. От чем думал Авраам можно только догадываться, но, очевидно, ему было нелегко. Эту историю невозможно читать со спокойным сердцем. Особенного, когда мальчик Исаак спрашивает о том, кто же будет жертвой? И отец говорит ему: Бог усмотрит себе жертву… И одни идут вдвоем на эту гору.

Единственный ребенок, с которым он связывал все свое будущее, должен быть отдан Богу, который когда-то его ему дал и обещал великое потомство. Разве это божественное обещание может пройти бесследно? Авраам не нарушал своей верности, и тем более Бог не нарушит свою.

Обычно, беглое прочтение этой истории приводит читателя к идее о том, что Авраам просто рабски подчинился. Верующий представляется как тот, кто способен на любой кровожадный поступок, если Бог прикажет. Но внимательное чтение текста позволяет думать совершенно иначе. Авраам великий праведник и друг Божий. Он тот, кто решился защищать праведников в Содоме и Гоморре… Он подводится Богом к пределу веры. К пределу открытости и уверенности в том, что Его отношения с Творцом не были ошибкой.

Во что же верит Авраам, когда ведет своего сына на гору, когда связывает его и кладет на жертвенник? Это была просто вера в то, что Богу нужна кровь его сына или все же вера в то что Бог не таков? что Он этого не допустит? Удивительно, но перед нами редкий случай, когда ответ на этот вопрос есть в самом тексте Священного Писания. В Послании к евреям говорится, что когда Авраам приносил Исаака в жертву, он верил, что Бог способен его воскресить… Он верил в правдивость Божиих обетований. Причем намек на это есть и в самом тексте книги Бытия. Ведь когда Авраам оставляет слуг, он говорит им: «останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам». Он знает, за чём идёт на гору, но знает так же, что Бог не нарушает своих обещаний. Он идёт на жертву, но верит в чудо. Готов расстаться с сыном, но не расстается с доверием Богу.

Мы знаем, что Авраам получает своего сына целым и невредимым, что действительно усмотрел себе жертву… Но Авраам уже другой и своего сына он воспринимает не как своего, но как того, кто дан ему Богом. И Господь клянётся собой, и говорит Аврааму о потомстве… Смысл этой клятвы как и отрывка в целом, в том, что исполнение воли Божией совершается в мире вместе с жертвой человека.

Читая этот текст сегодня, мы можем задуматься над тем, какой смысл он имеет для нас? Ответ на самом деле прост. Вступив в завет с Богом, мы должны быть готовы принести в жертву самое дорогое. И если наша готовность будет настоящей, Бог преобразит нашу жертву и мы получим то, что потеряли в совершенно ином качестве. Смысл этого, конечно, не в том, чтобы искать выгоды, просто вся наша жизнь и все по-настоящему ценное, что есть в ней, получает свое истинное исполнение в Боге.

\\\радио Вера-светлое радио\\\

«Завещание» 40 мучеников – воинов римского XII Молниеносного легиона (Legio XII Fulminata), пострадавших в 320 году в городе Севастия (в Малой Армении), – является важным историческим документом и памятником раннехристианской агиологической литературы. Если пространный текст «Мученичества» святых 40 мучеников в современном виде, бесспорно, является позднейшей редакцией не дошедшего до нас подлинника, то «Завещание» – это, несомненно, аутентичный текст.

«Завещание» составлено в ночь перед ввержением мучеников в Севастийское озеро и состоит из трех частей. В первой части мученики выражают желание, чтобы их останки были переданы священнику Проиду и были погребены в деревне Сарим без раздробления, как это уже было принято среди христиан. Во второй части подписавшиеся увещевают христиан оставаться твердыми в вере, а в третьей, заключительной части в последний раз приветствуют некоторых из своих родственников и знакомых.




Мелетий, Аэтий[1] и Евтихий – узники Христовы – во всяком граде и стране (сущим) святым епископам, пресвитерам, диаконам, исповедникам и прочим всем церковным (мужам желают) радоваться о Христе!


I

1. Когда благодатью Божией и общими молитвами всех вас закончим предлежащую нам брань и достигнем венцов вышнего призвания, тогда желаем, чтобы господствовала сия наша воля относительно перенесения наших останков людьми пресвитера и нашего отца Проида и братьями нашими Криспином и Гордием вместе с трудящимся народом, а также Кириллом, Марком и Саприкием – сыном Аммония, с целью положить наши останки в деревне Сарим[2], что под городом Зела[3]. Хоть все мы происходим из разных деревень, однако предпочитаем одно и то же место для упокоения; ибо так как мы поборолись общей бранью за венец, то условились иметь и общее упокоение в вышеуказанной деревне. Итак, сие изволися Духу Святому, сие угодно и нам.
2. По сей причине и мы, что вместе с Аэтием и Евтихием и с прочими во Христе остальными братьями нашими, просим наших господ родителей и братьев быть чуждыми всякой печали и смятения, почтить же условие братолюбивого (нашего) общества и усердно следовать нашему желанию, чтобы стяжать им великое воздаяние послушания и сострадания от нашего общего Отца.
3. Еще просим всех, чтобы никто не хранил для себя извлеченных из печи[4] останков, но, позаботившись собрать (их) воедино, передал вышеуказанным (людям), чтобы, показав усилие усердия, получить ему и нетленную выгоду (нашей) признательности за саму боль сострадания (к нам); как Мария, которая, не отходя от гроба Христа и прежде всех увидев Господа, первая и приняла благодать радости и благословения.
4. А если кто воспротивится нашему желанию, да будет чуждым божественной выгоды, подсудимым за всякое непослушание. Из-за ничтожного желания потеряв справедливость, (таковой) вынужден рассечь друг от друга нас, (являющихся) как бы единым целым; нас, которых Святой Спаситель Своей благодатью и Промыслом присоединил к вере.
5. Если и отрок Евноик по соизволению Человеколюбца Бога достигнет того же конца брани, да удостоится иметь одинаковое с нами пребывание, а если благодатью Христовой сохранится неповрежденным и еще будет испытан в мире, заповедуем ему, чтобы он свободно пребывал в нашем мартирии[5] и просим его хранить заповеди Христовы, дабы в великий день Воскресения улучил он общего с нами наслаждения, ибо, будучи в мире, он вытерпел вместе с нами те же скорби.
6. Ибо признательность по отношению к брату зрит Правду Божию, а непослушание к подобным себе попирает заповедь Господню, потому что написано: «Любящий неправду ненавидит свою душу» (Пс. 10: 5).

II

Слава мира (сего) не крепка, а переменчива. Более возжелайте прибегать к Человеколюбцу Богу

1. Итак, прошу вас, брат Криспин, и заповедую быть чуждыми всякого мирского сладострастия и обмана, ибо слава мира (сего) не крепка, а переменчива: она на короткое время цветет, но немедленно засыхает, подобно траве; заканчивается, еще не начавшись. Но более возжелайте прибегать к Человеколюбцу Богу, Который прибегающим к Нему подает неоскудеваемое богатство, а верующих в Него увенчивает вечной жизнью.
2. Настоящее время – подходящее для желающих спастись: с одной стороны, оно предоставляет большой срок для покаяния, а с другой – безоговорочное деяние жизни (для тех), кои не откладывают на будущее. Изменения в жизни непредвидимы, однако если ты познал (сие, то) виждь полезное и в сей (жизни) прояви беспорочность Богопочитания, дабы, будучи охваченным ею, стереть тебе рукописание предыдущих грехов, ибо (Господь) сказал: «В чем найду тебя, в том и буду судить»[6].
3. Итак, тщитесь быть непорочными в заповедях Христовых, чтобы избежать вам неусыпного и вечного огня. Ибо Божественный глас издревле вопиет, что «время уже коротко» (1 Кор. 7: 29).
4. Итак, прежде всего почитайте любовь, ибо она одна чествует закон братолюбия, по закону повинуясь Богу, потому что и через видимого брата почитается невидимый Бог. Сии слова (относятся) к единоутробным братьям, однако сие мнение (относится) ко всем христолюбцам, ибо и Святой Спаситель и Бог наш сказал, что братьями являются не (только) те, кои сообщаются друг с другом посредством (общей) природы, но соединяются к вере лучшими деяниями и исполняющие волю Отца нашего, Сущего на небесах.

III

Прежде всего почитайте любовь, ибо она одна чествует закон братолюбия

1. Приветствуем господина пресвитера Филиппа, Проклиана и Диогена вместе со святой Церковью. Приветствуем господина Проклиана, который (находится) в деревне Фидела вместе со святой Церковью и с его (людьми). Приветствуем Максима вместе с Церковью, Магна с Церковью. Приветствуем Домна с его (людьми), отца нашего Илия и Валия вместе с Церковью. Приветствую и я, Мелетий, моих сродников Лутания, Криспа и Гордия вместе с его (людьми), Елпидия вместе с его (людьми), Иперехия вместе с его (людьми).
2. Приветствуем и находящихся в деревне Сарим, пресвитера вместе с его (людьми), диаконов с их (людьми), Максима с его (людьми), Исихия с его (людьми), Кириака с его (людьми). Поименно приветствуем всех находящихся в Хадуфи. Поименно приветствуем всех находящихся в Харисфони. Приветствую и я, Аэтий, моих сродников Марка и Акилину, пресвитера Клавдия и его братьев Марка, Трифона, Гордия и Криспа, а также моих сестер и мою супругу Домну с моим ребенком.
3. Приветствую и я, Евтихий, находящихся в Ксимаре[7] мою матерь Иулию и моих братьев Кирилла, Руфа, Ригла и сестру Кириллу и мою невесту Василию, а также диаконов Клавдия, Руфина и Прокла. Приветствуем также служителей Божиих Саприкия (сына) Аммония, Генесия и Сусанну с ее (людьми).
4. Итак, приветствуем всех вас, о наши господа, мы все – сорок братьев и соузников: Мелетий[8], Аэтий, Евтихий, Кирион, Кандид, Ангий, Гай, Худион, Ираклий, Иоанн, Феофил, Сисиний, Смарагд, Филоктимон, Горгоний, Кирилл, Севириан, Феодул, Никалл, Флавий, Ксанфий, Валерий, Исихий, Дометиан, Домн, Илиан, Леонтий, он же Феоктист, Евноик, Валий, Акакий, Александр, Викратий, он же Вивиан, Приск, Сакердон, Екдикий, Афанасий, Лисимах, Клавдий, Илий и Мелитон. Итак, мы – сорок узников Господа нашего Иисуса Христа – рукой Мелетия, одного из нас, подписали и утвердили все вышенаписанное, и то было угодно всем нам. Душой же нашей и Божественным Духом молимся, чтобы мы все получили вечные блага Бога и Его Царство, ныне и во веки веков. Аминь[9].

Перевел с древнегреческого Геворг Казарян


22 марта 2018 г.


[1] В армянских святцах имя Аэтий (от греческого «аэтос» – «орел») переводится как «Аветис» (по-армянски «благовестие»).

[2] Сарим – неизвестный топоним. Такими же являются упоминаемые в «Завещании» топонимы Фидела, Хадуфи, Харисфони.

[3] Зела – город в Елинопонте. В 47 г. до Р.Х. в битве при Зеле Юлий Цезарь победил понтийского царя Фарнака, после чего оставил свое знаменитое изречение: «Пришел, увидел, победил».

[4] Тела 40 мучеников были преданы огню после того, как они чудом выжили в озере. Из этого места «Завещания» становится ясно, что приказ об их сожжении был издан заранее.

[5] Мартирий (от греческого «мартис» – «свидетель» (по-славянски – «мученик») – раннехристианский храм, построенный на гробнице мучеников.

[6] Одно из не записанных в Новом Завете изречений Господа Иисуса Христа. Дошло до нас в «Диалоге с Иудеем Трифоном» св. мученика Иустина Философа (II в.).

[7] Ксимара, или Зимара – деревня в Малой Армении, просуществовавшая до геноцида армян 1915 г.

[8] Как показывает сличение имен, приведенных в «Завещании», и имен, приведенных в Святцах, именно Мелетий был тем, кто не выдержал стужу и выбежал из озера в баню, где немедленно испустил дух. Его место занял стражник Аглаий.

[9] Следует заметить, что последняя воля 40 мучеников не была исполнена христианами, так как после извлечения их сожженных мощей из озера они сразу были разделены между верующими.

источник ravoslavie.ru

Авраам (фрагмент фрески “Лоно Авраамово”

1 Аврам был девяноста девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен;
2 и поставлю завет Мой между Мною и тобою, и весьма, весьма размножу тебя.
3 И пал Аврам на лице свое. Бог продолжал говорить с ним и сказал:
4 Я – вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов,
5 и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов;
6 и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя;
7 и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя;
8 и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом.
9 И сказал Бог Аврааму: ты же соблюди завет Мой, ты и потомки твои после тебя в роды их
Комментирует священник Стефан Домусчи.

Нередко люди приходят в храм и становятся верующими не столько в поисках спасения, сколько желая призвать Бога помочь им в их земной жизни. Они рассчитывают, что увидев их веру, их добрые дела и праведную жизнь, Бог устроит все и поддержит их начинания. Привыкая к тому, что в нашем мире отношения часто выстраиваются именно так, они надеются добиться некоторой божественной расположенности к себе и высшей поддержки.

Жнизнь такого человека действительно меняется, хотя проблемы из нее не уходят. Люди живут в Церкви годами и некоторые из их проблем не решаются. Но ведь никто и обещал, что они решатся. Бог ведёт человека к спасению и происходит то, что для него полезно, хотя и не всегда приятно. Почему-то, когда подобные вещи нам предлагает врач, мы не смущаемся, но услышав подобное о Боге, начинаем сомневаться.

В сегодняшнем чтении мы видим Авраама, который поверил Богу, сказавшему, что потомство его размножится и будет многочисленно как звезды на небе… И вот ему уже девяносто лет… но он все еще бездетен. В такой ситуации трудно не потерять надежду. И именно в этот момент, когда вера иссякает, Бог обращается к Аврааму со словами поддержки. Господь говорит, что Он всемогущий, то есть для него нет ничего невозможного, ни возраст, ни что другое не помешает Ему исполнить свое обещание. Но у реализации этого всемогущества есть свои условия, связанные со свободой человека. Бог действительно может все, кроме одного: Он не может сделать нас праведными без нашей воли, то есть не может заставить себя любить, не может поставить нас рядом с Собой насильно. И потому обещая Аврааму большое потомство, Бог говорит ему: ходи предо Мною и будь непорочен.

Обычно, отношения с Богом человек выстраивает так, что Бог останется для него Кем-то внешним. Есть человек и есть Бог. Он спрашивает — человек отвечает, Он зовёт и человек идёт, требует исполнения заповедей и тот исполняет. Но человек при этом живёт отдельной своей жизнью и просто учитывает Бога как некоторый очень важный фактор. Однако Авраам, как и его предок Енох, живёт совершенно иначе. Бог для него не внешняя сила, не фактор который нужно учитывать, Он живой и любящий, Он активно присутствует в жизни Авраама. Хотя, конечно, такая близость падшему человеку даётся нелегко. Иногда нам хочется укрыться от всех, хочется, чтобы некоторые вещи, присутствующие в нашей жизни были только нашими… Но сомнения должны быть оставлены. Поэтому и говорит Бог, что пребывание с Ним предполагает непорочность, целостность веры и всех намерений.

Мы приходим к Богу разными путями. Некоторые из нас идут медленно и неуверенно, нерешаясь сделать последний шаг на встречу к Нему. Бог уважает нашу свободу, но мы всегда должны помнить, что истинная цель нашего пути не просто комфортная жизнь с Его помощью, но Он сам, присутствующий в нашем сердце.


\Радио Вера"\

Христианин должен избегать мучительной религиозности: как чувства своего превосходства из-за добродетели, так и чувства униженности из-за своей греховности

Опубликовал священник Константин Пархоменко в блоге «священник Константин Пархоменко». Просмотры: 59480

20 фев 2013
Загадка иконы «Пресвятая Троица»
По иконе преп. Андрея Рублева

Некоторое время назад я был в Московской Третьяковской галерее.
Зал, который я более всего желал посетить, был залом древнерусской иконописи.

И вот, оставив позади классиков, передвижников и абстракционистов, я попал в вожделенный отдел Третьяковки. С интересом, который показался подозрительным бабушкам-охранницам, так, что те на всякий случай не отходили от тревожной кнопки, я рассматривал великолепные византийские и древнерусские иконы.
Сознание с грустью фиксировало: у нас прихожане не понимают и не любят традиционную каноничную икону именно из-за плохих подделок «под каноничную икону», которые часто висят в наших храмах. Вроде все на месте, а жизни, внутренней энергии, огня в такой иконе нет…

Тогда как настоящая икона несет в себе такое множество смысловых пластов, такое богословие, такую религиозную поэзию…


Настоящая икона просто завораживает, заставляет остановиться и мысленно прикоснуться к Тайне, которую она излучает.

Впрочем, сейчас о иконах вообще говорить не будем.

Меня интересует лишь одна икона, а именно икона преп. Андрея Рублева «Троица». Это одна из самых прекрасных икон, созданных человеком, а, по мнению ряда богословов и искусствоведов, и вообще самая прекрасная икона из всех известных нам.

Остановившись перед ней, я минут пятнадцать не мог отойти. Ушел, потом вернулся и еще стоял и впитывал сияние, покой, мудрость, исходящие из нее. Икона просто поражала. Лики – одновременно спокойные, одновременно задумчивые и трагичные… Позы, в которых выражены как идея Божественного могущества и таящейся силы, так и мирности, абсолютной согласованности всех замыслов и действий между персонажами. А какой цвет у иконы! Икона написана почти на белом (чуть желтоватом) фоне. Это цвет Божественного сияния, света Фаворского, света Божественного присутствия. Краски наложены слоями: на одну накладывалась другая, поверх нее следующая. Потом еще и еще. Этим приемом мастер достигал того, что из-под одного живописного слоя просвечивал другой и икона обретала объем, становилась словно живой. А отметьте, как мало лишних деталей… Икона ни на миллиграмм не перегружена. Я имею в виду другие иконы Троицы такого типа. На них и Авраам, встречающий путников, и Сарра, и бык, и что-то еще. Не так у Рублева. Абсолютный минимум персонажей и предметов. Аскетизм, заставляющий все внимание сосредоточить на фигурах, которые словно парят на ней в спокойствии, силе, любви и гармонии. (Кстати, фигуры вписаны в невидимый круг, что подсознательно нас вводит в какой-то особый ритм и режим восприятия иконы.) А обратите внимание на стол, перед которым сидят Ангелы Он имеет вид гроба, того гроба, в который был положен Христос после смерти. Однако гроб этот наполнен светом. Почему? Он блистает Пасхальным светом Воскресения[1].



А… впрочем, остановимся.

Эта икона – поистине окно в иной мир, из которой и нам, грешным, что-то сверкнуло. И, сверкнув, не погасло, но рукой подвижника и молитвенника преп. Андрея оказалось зафиксированным и оставленным нам.

В Третьяковской галерее разрешается фотографировать (без вспышки). Это позволило мне сделать интересные снимки, которыми я с вами уже делился. Вот и сегодня, кроме нескольких других фотографий икон, я рад представить вам рублевскую икону Троицы в хорошем разрешении. В таком разрешении, что вы сможете, увеличив ее, рассмотреть какие-то подробности. А при желании и распечатать для себя.

Сегодня я хочу с вами поговорить об этой чудесной иконе. Давайте попытаемся разгадать ее главную тайну, а именно: попытаемся определить, Кто есть Кто на иконе. Ведь, если три изображенных Ангела являют нам Отца, Сына и Святого Духа, то Андрей знал, кого из Ангелов он подразумевает под Отцом, кого под Сыном, кого под Духом Святым, верно?

…Однажды, когда я служил в Казанском кафедральном соборе Санкт-Петербурга, я был свидетелем необычного спора. Там у жертвенника висит копия рублевской «Троицы». И вот однажды у батюшек разгорелся спор: кто из изображенных на иконе Ангелов, по замыслу Андрея Рублева, является Отцом, кто Сыном, а кто Духом Святым. Сошлись на том, что определенно об этом сказать никто ничего не может. «Раз Андрей Рублев не надписал, кто есть кто, то этим самым он подал намек: любого Ангела можно интерпретировать как любого из Лиц Пресвятой Троицы», – сказал один священник. Помолчав, с ним согласились. А что делать, другого-то ответа нет…

Правда ли нет ответа? Или мы просто его не знаем?

Но прежде, чем мы поразмышляем над этим, я хотел бы попросить вас внимательно посмотреть на икону и подумать вот над чем: Кто из изображенных на этой иконе Лиц – Отец? Кто Сын? Кто Святой Дух?

А теперь давайте поговорим об этом.

Когда я стоял перед иконой и думал об этом, я поражался, как черты Сына узнаются мною то в одном, то в другом Ангеле. В чем дело? Ведь не может же быть у нас два или три Сына Божия?

Иконы, на которых изображен сюжет явления Трех Ангелов (а на самом деле – Трех Лиц Пресвятой Троицы) Аврааму, известны и до Андрея Рублева, и после. Но надписи над нимбами (то есть пояснения, где Отец, где Сын, а где Дух Святой) встречаются крайне редко. Это единичные случаи. Ни у одного настоящего мастера такой надписи нет, потому что это противоречит богословию. Как откровение неизобразимого Троичного Бога явление Аврааму может быть передано только символически, в виде трех безличных Ангелов.

На Стоглавом Московском соборе 1551 года это подтверждено следующими словами: «У Святой Троицы пишут перекрестье (в нимбах): иные у среднего, а иные у всех трех. А в старинных иконах и в греческих подписывают “Святая Троица”, а перекрестья не пишут ни у кого. А некоторые подписывают у среднего “IС ХС Святая Троица”. Итак, повелеваем: Писать живописцам иконы с древних образцов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев и прочии, а подписывать “Святая Троица”. А от своего замышления ничего не предпринимать» (рус.пер.)

Напомню, что перекрестье – это «крестчатый нимб». Он пишется только на иконах Иисуса Христа. (Если кто-то забыл, что это за нимб, освежите память: Богословские загадки №3.)
Процитированный документ Собора гласит, что можно рисовать крестчатый нимб либо у центрального Ангела, либо у всех трех. То есть получится, что Иисус Христос, кроме Себя Самого, являет Собою и Отца, и Духа.
Но отдельно указывать: Отец или Дух – нельзя. Всю Тайну Лиц Пресвятой Троицы нам являет только Сын – Господь Иисус Христос.

Все это так, «…и все же в рублевской иконе эти Лица, символизируемые Ангелами, как бы стремятся к личностному Своему проявлению: образы Их не лишены известной, пусть и "прикровенной", конкретности в выражении ипостасных взаимоотношений и потому могут быть "определены" если и не как однозначная религиозная "Богозрачная" данность, что, разумеется, невозможно, то хотя бы как данность художественно-символическая. Апофатически признавая вообще всякую условность любого изображения Пресвятой Троицы, душа человеческая, так сказать, на уровне катафатическом все же стремится хотя бы прикоснуться – через откровение "художественного Боговидения" – к Божественно-Личностной тайне Триипостасного Бога…» (диак. Г. Малков[2])

Это правда. Вот и я, стоя в Третьяковской галерее перед иконой Троицы, силился отгадать: Кто же из этих Ангелов, по замыслу преп. Андрея Рублева, изображает Отца? Кто – Сына? А Кто– Духа Святаго?

Вкратце варианты попыток подобной идентификации Лиц (с указанием сторонников тех или иных вариантов) можно представить следующим образом (перечислены специалисты, которым принадлежат исследования в этом вопросе, или авторитетные богословы):

1-й вариант: слева (от зрителя) – Бог Сын, в центре – Бог Отец, справа — Святой Дух (Такой версии придерживались: Ю.А. Олсуфьев, полностью согласная с ним В. Зандер, Д.В. Айналов к концу своей научной деятельности, Н.М. Тарабукин, П. Евдокимов, Н.А. Демина, А. Ванже, Г.И. Вздорнов, прот. А. Ветелев);

2-й вариант: слева (от зрителя) – Бог Отец, в центре – Бог Сын, справа – Святой Дух (Н. Малицкий, В.Н. Лазарев, М.В. Алпатов, В.И. Антонова, монах-иконописец Григорий (Круг), Л.А. Успенский и В.Н. Лосский, Р. Майнка, К. Онаш, Г. фон Хеблер, прот. Л. Воронов, прот. А. Салтыков, Э.С. Смирнова);

3-й вариант: слева – Бог Отец, в центре – Святой Дух, справа – Бог Сын (архиеп. Сергий (Голубцов), Л. Кюпперс, прот. И. Цветков);

4-й вариант: слева – Святой Дух, в центре – Бог Отец, справа – Бог Сын (архиеп.Сергий (Голубцов), Л. Мюллер) [3].

Последние две трактовки (3-й и 4-й варианты) предельно субъективны и не выдерживают серьезной критики: за ними, по сути, нет сколько-нибудь общепринятых традиций – ни богословской, ни иконографической.
В целом вопрос сводится к тому (если уж решиться задавать его) – кто же изображен преподобным Андреем (по замыслу иконописца) в центре иконы: Бог Отец или Бог Сын?

Определив, Кто изображен в центре, мы, возможно, получим ключ к вопросу, Кто находится справа, а Кто – слева от центральной фигуры.
Секрет в том, что древние иконописцы (и Андрей Рублев, и другие), действительно, изображая Отца или Духа Святаго, изображали Их через призму изображения Сына Божия.

Мы помним знаменитые слова: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1, 18). Или другое: на просьбу Апостола Филиппа показать ему Отца Иисус ответил: «Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь: покажи нам Отца? Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне?» (Ин. 14, 9–10).

Именно поэтому Ангел, изображавший Отца, рисовался с чертами Сына, Сын – открывает нам Отца… Вот тебе и древнерусская темнота и простота, как порой приходится слышать…

Правый от зрителя Ангел рублевской «Троицы» – несомненно, Дух Святой. С этим согласно большинство исследователей иконы.

«В центре же (и символически это вполне оправдано) нам явлен образ Отца, но образ Его художественно целомудренно "замещен" и репрезентируется "ангелоподобным" образом Сына: поэтому центральный Ангел и изображен в каноническом для иконописи одеянии Спаса – в вишневом хитоне и голубом гиматии.
Но одновременно этот символически явленный Ангел – как подразумеваемый под образом Сына Сам Отец – благословляет жертвенную чашу Сына со Святым Агнцем (ибо Сын есть "Приносяй и Приносимый" – в соответствии со словами тайной молитвы Херувимской песни на Литургии верных). Причем Ангел этот как бы вопросительно-призывно обращен к Ангелу, находящемуся по правое плечо от него, то есть к собственно образу Сына, "сопрестольного" Отцу. И здесь будет вполне уместным вспомнить слова Псалмопевца: "седи одесную (то есть справа. – прот. К.П.) Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих" (Пс. 109, 1), или же, например, своего рода вариацию на ту же тему у Апостола Павла — его слова о Сыне, Который "воссел одесную престола" (Евр. 1, 3).
Этот левый Ангел, непосредственно представляющий Сына, "прежде всех век" согласного во всем с волей Отца (а точнее – всей Святой Троицы) о необходимости принесения Себя в жертву за падший человеческий род, сдержанно — трепетно-осторожно и покорно — также благословляет искупительную евхаристическую чашу, выражая тем самым Свою готовность пострадать "за жизнь мира"...» (диак. Г. Малков[5]).

Только одно это размышление над тайной иконы Пресвятой Троицы вскрывает огромный пласт православного богословия:

А. Христос добровольно приносит Себя в Жертву для спасения человечества.

Б. Он приносит Себя всей Троице и Самому Себе как Второму Лицу Святой Троицы.

В. Его Жертва есть исполнение воли Отца. Однако и Сам Сын – властен над Своею Жизнью. Как Он сказал: «Имею власть отдать ее (жизнь. – прот. К.П.) и власть имею опять принять ее» (Ин. 10, 17–18). Таким образом, Его жертва – добровольное деяние. В этом смысле можно сказать, что Он вместе с Отцом благословляет Себе Самому жертвенную смерть. (На иконе мы как раз и видим, что Ангел, сидящий слева от зрителя, а мы определили, что это Сын, сложил пальцы правой руки в благословляющем жесте.)
То, что левый (от зрителя) Ангел есть Сын Божий, можно понять и по Его одежде, которая есть, по сути, багряница, одежда мученика. Эта багряница светится небесным светом, потому что Пострадавший и Умерший за нас также и Воскрес, и преобразился.

Г. Дело искупления, совершенное Сыном, есть не просто частный факт истории – это дело исполнения Замысла Божия о мире, того, что святые отцы, вслед за Ап. Павлом, называли Домостроительством нашего спасения [6]. На то, что Сын исполнил дело Домостроительства Божьего, намекает дом, находящийся за ним.

О многом еще можно было бы сказать, однако на этом закончим. Посмотрите еще на прекрасную икону преподобного Андрея Рублева. Теперь мы с вами знаем, Кто из Ангелов на иконе изображает Отца, Кто – Сына и Кто – Святого Духа.

Кстати, а знаете, какая невероятная трактовка дана Ангелам на иконе Троицы, еще более древней, чем рублевская? На иконе, хранящейся в нашем, Свято-Троицком Измайловском, соборе? Об этом вы можете прочитать здесь: О разных иконах Пресвятой Троицы

Примечания:
[1] То, что у преп. Андрея Рублева белый цвет ассоциировался с Пасхальным светом, очевидно, и это можно доказать на ряде примеров. Приведу один, очень интересный: На его иконе «Воскрешение Лазаря» из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля Лазарь, выходящий из пещеры, изображен, в нарушение традиции, не на черном фоне пещеры, а на белом. Преподобный Андрей был не понят современниками и потомками, ибо никто из иконописцев не повторил в данной композиции белой пещеры. Случай настолько неординарный для средневековой иконописи, что в наше время искусствоведы пытались исследовать, не ошибка ли это? Может быть, первоначальный темный слой просто соскоблили, или каким-то иным образом он утерялся?.. Искусствовед Владимир Плугин писал: «Это настолько неожиданно, что мы тщательно осмотрели икону с целью выяснить сохранность красочного слоя. Можно уверенно сказать, что фон пещеры изначально был белым».
А что изображает белый цвет пещеры? Пещеру, в которой воссиял свет Воскресения! А сам Лазарь, по мысли Андрея Рублева, прообразует Воскресшего Христа.
[2]К уточнению иконографической интерпретации «Святой Троицы» преподобного Андрея Рублева, Малков Георгий, диакон
[3] Ссылки на труды авторов, в которых приводятся такие трактовки, см. в прим. 2.
[4] Надо пояснить, что значат эти слова. В Византии были споры: Кому из Лиц Пресвятой Троицы приносится Евхаристическая Жертва во время совершения Литургии? Только ли Богу Отцу или, например, еще и Богу Сыну?
Богословы ответили так: и Богу Сыну тоже. Как же так? Неужели Он Сам Себя Себе же и приносит в Жертву? Да. И об этом именно говорит молитва, читаемая священником тайно во время пения Херувимской песни: «Ты еси приносяй и приносимый…» То есть Ты – и Тот, Кто приносит, и Тот, Кому приносится эта Жертва.
[5] См. примечание 2.
[6] Русское слово «домостроительство» – буквальный перевод греческого «икономия». Впервые это слово использовал Ап. Павел. За ним – многие святые отцы.

Помяни,Господи, рабов Божиих, в братоубийственной смуте в земле нашей убиенных.Прости им все согрешения вольные невольные и сотвори им вечную память

Известные библейские сюжеты – но как по-новому звучат они в литературных интерпретациях! Каждый автор пропускает их через свой жизненный опыт, и обращается к своим современникам…

Сегодня мы говорим об апостоле Павле и стихотворении Василия Жуковского «Савл по дороге в Дамаск».

Савл из Тарса – так звали апостола Павла до его обращения ко Христу. Родом из города Тарс в Малой Азии (на территории современной Турции), Савл, еврей по происхождению, жил в Иерусалиме.

Когда иерусалимские фарисеи в Иерусалиме вступили в противоборство с последователями Христа, Савл тоже стал непримиримым гонителем христиан.

Савл даже попросил у первосвященника полномочий искать тех последователей Христа, кто бежал в Сирию, и приводить их на суд в Иерусалим. Как говорится в Библии, «дыша угрозами и убийством на учеников Господа», Савл с помощниками отправился в Дамаск, столицу Сирии.

С этого и начинается стихотворение Василия Жуковского «Савл по дороге в Дамаск».

ЖУКОВСКИЙ:

На ланитах рдеет краска,
Грозный взор, суровый вид…
Савл разгневанный спешит
К стенам ближнего Дамаска.

Всем живущим о Христе –
Всем готовит он гоненье,
Бичеванье, поношенье,
Ужас смерти на кресте.



По дороге в Дамаск с Савлом произошло событие, полностью изменившее его жизнь. Когда он уже приближался к городу, его внезапно осиял с неба свет, превосходящий самое яркое солнечное сияние. Савл в страхе упал на землю и услышал Голос, говорящий ему:

— Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?
Впрочем, давайте лучше послушаем, как передает эту сцену Жуковский в стихотворении «Савл по дороге в Дамаск». Поэт точно придерживается библейского текста, показывая при этом чувства Савла.

ЖУКОВСКИЙ:

И упал он, ослеплённый,
И послышался над ним
Глас Господень: «Савле, Савле!
Я за что тобой гоним?»

Трепет чувствуя чудесный,
Отвечал он: «Кто же Ты?»
«ИисУс – Кого ты гонишь!» –
Прозвучало с высоты.

«Что мне делать?» – вопросил он,
Вещим ужасом объят.
И ответ раздался свыше:

«Встань! Гряди в ближайший град!

Там получишь ты прозренье,
Там познаешь ты Христа,
Изрекут Ему моленья
Богохульные уста…»

В понимании известного русского поэта и переводчика 19 века Василия Андреевича Жуковского, современника Пушкина, поэзия призвана приближать человека к Богу. Она, как писал Жуковский – «лекарство душ, безверием крушимых».

Не удивительно, что поэта привлекла история духовного преображения гонителя христиан, превращение Савла в апостола Павла.

ЖУКОВСКИЙ:

И свершилось! И гонитель
Неустанный христиан
Стал ревнителем Христовым
Светом правды осиян.

Умер Савл: Апостол Павел
Появился меж людей
И Всевышнего прославил
Всею жизнею своей.

«Похороны Ноя» , мозаика в Соборе Сан-Марко

Книга пророка Исаии. Глава 26, стих 21. Глава 27, стихи 1-9.

21 ибо вот, Господь выходит из жилища Своего наказать обитателей земли за их беззаконие, и земля откроет поглощенную ею кровь и уже не скроет убитых своих.

Глава 27.

1 В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское.
2 В тот день воспойте о нем – о возлюбленном винограднике:
3 Я, Господь, хранитель его, в каждое мгновение напояю его; ночью и днем стерегу его, чтобы кто не ворвался в него.
4 Гнева нет во Мне. Но если бы кто противопоставил Мне в нем волчцы и терны, Я войною пойду против него, выжгу его совсем.
5 Разве прибегнет к защите Моей и заключит мир со Мною? тогда пусть заключит мир со Мною.
6 В грядущие дни укоренится Иаков, даст отпрыск и расцветет Израиль; и наполнится плодами вселенная.
7 Так ли Он поражал его, как поражал поражавших его? Так ли убивал его, как убиты убивавшие его?
8 Мерою Ты наказывал его, когда отвергал его; выбросил его сильным дуновением Своим как бы в день восточного ветра.
9 И чрез это загладится беззаконие Иакова; и плодом сего будет снятие греха с него, когда все камни жертвенников он обратит в куски извести, и не будут уже стоять дубравы и истуканы солнца.

Комментирует священник Стефан Домусчи.

Когда-то, ещё в начале ХХ века один писатель сказал, что «человек создан для счастья как птица для полета». Он имел в виду, что стремление к счастью для человека естественно.

Спорить с этим трудно хотя бы потому, что вряд ли мы найдем кого-то, кто всерьез будет стремиться к несчастью. В глубине души всякий желает полноты жизни, здоровья и достатка. И все же, при всей понятности таких идей, одно остается неясным: как вообще такая идея могла возникнуть в сознании человека, ведь вся наша жизнь есть постоянное доказательство того, что счастье невозможно, потому что даже самые здоровые люди заболевают, богатые разоряются, бедные не могут свести концы с концами… Жизнь наполнена проблемами и сложностями. Казалось бы все мечты совершенно нереальны.

И все же, несмотря на все сложности, есть люди, которые верят, что существует Бог, что мир сотворен другим, и что их стремление к полноте жизни не абсурдно… Есть в этой вере и опасная сторона. Отношение к Богу может стать меркантильным, можно верить в Него только для того, чтобы Он был покровителем и обеспечивал те или иные блага. Но посмотрим вокруг? Разве верующие здоровее неверующих? Может быть верующие богаче? Может быть у них меньше проблем в жизни? Нет, не меньше. Кажется, зачем же тогда верить? Казалось бы ответ прост: верить в Бога меркантильно — неправильно, но дело не только в этом.

Говоря о вере люди ставят вопрос так, как будто бы от их решения зависит, есть Бог или нет, как будто они могут выбрать реальность по своему вкусу. Не получая чего-то от Бога они могут сказать, что раз Он не удовлетворил их просьбу значит Его нет. Но вряд ли им пришло бы сказать то же самое о своих родителях, когда те, не давали им просимого. Почему-то многим им не приходит в голову, что у Бога могут быть свои планы и свое представление об их жизни. Именно потому что Бог не просто некоторая сила, но существо личное — Он не просто есть, Он активно присутствует в нашей жизни, несмотря на то, верим мы в Него или нет. И когда мы говорим, что мы стремимся к счастью, не стоит забывать, что Он стремится к нашему счастью вместе с нами. Только понимает его правильнее чем мы.

В сегодняшнем чтении мы видим как Бог побеждает врагов своего народа. Как в своем возлюбленном винограднике Он присутствует день и ночь. Бог стережет его, чтобы никто не ворвался в него. И в тоже время, Он очень к нему требователен. Требователен так, как бывает требователен художник к картине, поэт к стихотворению. Требователен как тот, кто желает не просто смастерить поделку но сотворить шедевр. И всё же, Бог спрашивает у Израиля, который истомился от проблем, так ли Он поражал его, как поражал его врагов? Так ли убивал его, как убиты его враги? Ответ пророка очевиден: Бог наказывал и отвергал свой народ с одной — целью загладить беззакония Иакова и исправить его. Плодами же этого исправления должно стать очищение от греха, которое только и может явиться началом пути к настоящему счастью.

Бытие. Глава 9, стихи 18-29, Глава 10, стих 1.

18 Сыновья Ноя, вышедшие из ковчега, были: Сим, Хам и Иафет. Хам же был отец Ханаана.
19 Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля.
20 Ной начал возделывать землю и насадил виноградник;
21 и выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем.
22 И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и выйдя рассказал двум братьям своим.
23 Сим же и Иафет взяли одежду и, положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего.
24 Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его,
25 и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих.
26 Потом сказал: благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему;
27 да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых; Ханаан же будет рабом ему.
28 И жил Ной после потопа триста пятьдесят лет.
29 Всех же дней Ноевых было девятьсот пятьдесят лет, и он умер.

Глава 10.

1 Вот родословие сынов Ноевых: Сима, Хама и Иафета. После потопа родились у них дети.

Комментирует иеромонах Феоктист (Игумнов).

Наверное, в европейской культуре нет человека, который бы не был знаком с этим печальным библейским эпизодом. И нет человека русской культуры, который бы не понимал, что означает хамство, и который в своей жизни ни разу бы не столкнулся с его проявлениями. Некоторые протестантские проповедники на основании этого отрывка книги Бытия сумели найти оправдание рабству в той форме, в которой оно имело место в Северной Америке. Согласно Священному Писанию, потомки сына Хама Ханаана населили Африку, с точки зрения библейского этногенеза все африканцы — хамиты, следовательно, им определено быть в подчинении у потомков двух других сыновей Ноя. Безусловно, такое прочтение книги Бытия не имеет никакого отношения к христианству, это абсолютно спекулятивное понимание библейской истории. Хам живет в каждом из нас. Иначе бы в русском языке не было бы слова «хамство» и не было того явления, которое им обозначается. Как мы все прекрасно понимаем, хамство не имеет отношения к рабовладению или же к эксплуатации человека человеком. Толкователи этого библейского отрывка традиционно делают акцент на почитании родителей. Святитель Кирилл Александрийский в своем комментарии говорит так: «Этот отрывок, конечно, убедит избравших жизнь законную совсем ничего не ставить выше уважения к родителям и избегать, как самого опасного во всех отношениях дела, насмешки над ними, хотя бы они, увлекаемые немощью природы, легко уклонялись и к неприличному. Что мы обязаны всегдашним почтением к родителям, о том и Божественный закон наставляет нас. Повелев наперед любить единого и по естеству Бога от всей души и от всего сердца, он говорит: „Почитай отца твоего и мать твою…, чтобы продлились дни твои на земле“ (Исх. 20:12): ибо родители как бы изображают собою Бога и подражают Ему». То, что не всегда легко увидеть в родителях образ Бога и образ для подражания, мы знаем и из истории Ноя. Но история его сыновей показывает, что вне зависимости от нравственного облика родителей забота и почитание лежат исключительно в плоскости душевного настроя детей: ведь двое из троих сыновей смогли найти в себе силы для корректного и уважительного отношения к своему отцу. Если же взять более общий смысл, то этот библейский отрывок учит нас видеть в любом человеке образ Бога, не обращать внимания на нравственные падения друг друга и, как следствие, относиться к каждому так, как отнеслись к своему отцу Сим и Иафет.

Притчи Соломона. Глава 12, стихи 23-28. Глава 13, стихи 1-9.

23 Человек рассудительный скрывает знание, а сердце глупых высказывает глупость.
24 Рука прилежных будет господствовать, а ленивая будет под данью.
25 Тоска на сердце человека подавляет его, а доброе слово развеселяет его.
26 Праведник указывает ближнему своему путь, а путь нечестивых вводит их в заблуждение.
27 Ленивый не жарит своей дичи; а имущество человека прилежного многоценно.
28 На пути правды – жизнь, и на стезе ее нет смерти.

Глава 13.

1 Мудрый сын слушает наставление отца, а буйный не слушает обличения.
2 От плода уст своих человек вкусит добро, душа же законопреступников – зло.
3 Кто хранит уста свои, тот бережет душу свою; а кто широко раскрывает свой рот, тому беда.
4 Душа ленивого желает, но тщетно; а душа прилежных насытится.
5 Праведник ненавидит ложное слово, а нечестивый срамит и бесчестит себя.
6 Правда хранит непорочного в пути, а нечестие губит грешника.
7 Иной выдает себя за богатого, а у него ничего нет; другой выдает себя за бедного, а у него богатства много.
8 Богатством своим человек выкупает жизнь свою, а бедный и угрозы не слышит.
9 Свет праведных весело горит, светильник же нечестивых угасает. [Души коварные блуждают в грехах, а праведники сострадают и милуют.]

Комментирует священник Дмитрий Барицкий.

Отрывок, который мы сегодня услышали, посвящен главной теме всей книги Притчей, теме мудрости и глупости. По словам царя Соломона, настоящая мудрость не может замыкаться в самой себе. Человек разумный открыт к окружающим. Всякого он готов принять, выслушать. Его слово может поддержать того, у кого тоска на сердце, если потребуется он даст мудрый совет тому, кто оказался в сложной ситуации. Однако при всем этом настоящая мудрость не выставляет себя напоказ. Ведь она прекрасно понимает, что неподходящее время, место, а также неспособность слушающего воспринять смысл слов, могут породить неприятие, спровоцировать легкомысленный спор и даже конфликт. В итоге это опошлит любую истину. Поэтому разумный человек внимательно присматривается к тому, с кем ведет диалог. Он старается действовать по всем хорошо известной евангельской максиме: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас». Поэтому он склонен скрывать свое знание. Выдает себя за бедного, хотя и обладает несметным богатством. Вместе с древнегреческим мудрецом Сократом, который обладал глубокими познаниями в различных науках, он скромно заявляет: «единственное, что я знаю — то, что ничего не знаю».

Совсем иначе ведут себя глупцы. Они повсюду бравируют своими весьма ограниченными знаниями. В спорах, где более мудрые опасаются произносить окончательное мнение, они очень догматичны. С легкостью предлагают решения самых сложных проблем, дают однозначные ответы на комплексные вопросы. У них напрочь отсутствуют такие качества, как здоровая самокритика и смирение. Они учат, хотя им самим бы следовало поучиться. Это фальшивые богачи, шарлатаны, которые кичатся своим состоянием и баснословным богатством, забыв, что вчера проиграли его в карты.

Откуда же берутся подлинные мудрость и рассудительность? Еще раз Соломон подчеркивает: она не есть результат университетского образования. Эта особая проницательность ума, утонченность души, есть результат соединения человека с Божественной Мудростью. Она прорастает лишь в том, кто исполняет заповеди Бога. Это награда за благочестие человека. Тот, кто старается исполнить волю Творца, жить по Его закону, познает на практике, как неоднозначна, во многом загадочна и невыразима духовная реальность. Как сложно порой дать ответ на, казалось бы, элементарный вопрос. Ведь, как говорил классик, «мысль изреченная есть ложь». Наше слово о Боге, его отношениях с людьми, действии Его Промысла в жизни человека узко, одномерно и плоско по сравнению с той реальностью, которую оно пытается выразить. А потому тот, кто ведет подлинную духовную жизнь, предпочитает молчать о ней. Молчать, чтобы не осквернить ту драгоценность, которую носит внутри себя. Говорит о ней он лишь тогда, когда его на это вынуждают обстоятельства.

Будем и мы, дорогие друзья, подражать носителям подлинной мудрости. Не вступать в бессмысленные споры, не доказывать свою правоту тем, кто в ней сомневается, не навязывать свое мнение тем, кто не готов его принять. Ведь только так в нашей душе смогут пустить корни и прорасти семена подлинной мудрости.

источник: радио"ВЕРА" светлое радио